Риккардо Патрезе принадлежит эксклюзивный рекорд – 256 стартов в Огромных кубках. Итальянец начал гнаться в первенстве мира в эпоху Лауды, Ханта, Шектера, а завершил, когда в Формуле-1 выигрывал Михаэль Шумахер. Но начало карьеры Патрезе совсем не сулило продолжительную спортивную жизнь: молодой итальянец пользовался популярностью жутковатого и небезопасного пилота.

Автомобильный спорт был частью моей жизни с начального детства, — упоминает Риккардо Патрезе. – Сколько себя вспоминаю, мой отец Марио и младший брат Альберто сообщали об машинах. Еще – о гонщиках, которые в их представлении были истинными персонажами, рыцарями Выпуклого стола. Однако я даже тогда полагал: «Да они в точности такие же люди, как и мы». Я и представить не мог, что очень много лет спустя кто-то будет думать меня знаменитой персоною. Я, разумеется, признателен собственным болельщикам, однако крайне прошу их не делать из меня идола”.

Энтузиазм к автомобильному спорту привел 14-летнего Риккардо на картодром. “Впрочем я не думал, что сидя в автомобиле спорткара, чем-нибудь различаюсь от простых людей, — говорит итальянец, — в глубине души все-таки видело стремление когда-нибудь помериться силами с этими рыцарями Выпуклого стола”. Твердый шаг на встречу собственной грезе молодой гонщик сделал в 1974 году, выиграв во всемирном главенстве по картингу.

Мне представилось, что возобновлять представления в данной дисциплине глупо, большего мне не достичь, — упоминает Риккардо. – Таким образом когда поступило предложение от команды Nettuno racing, принимавшей участие в первенстве Формула Италия, я смог поступить в институт. На старт принял решение выходить лишь забавы для, в свободное от обучения время. О карьере квалифицированного пилота не думал: я не имел ни меценатской помощи, ни умного консультанта. С отцовской поддержкой у меня получилось убедить мать, что автомашины Формула Италия не развивали хорошую скорость и были довольно безопасными”. Патрезе-старший фиксировал к собственному грузовичку прицеп для болида сына, и совместно они странствовали от одной итальянской автотрассы к другой. Никто и задуматься не мог, что за участием в данной дилетантской серии последуют огромные успехи в Ф3 и Ф2. “Первый опыт в Формула Италия прошел в начале мая 1975 года, а в начале мая 77-го я находился в кокпите авто Формулы-1” – усмехается Риккардо.

С начала Патрезе показал себя очень оперативным пилотом, который сильно бился за каждую позицию. Он недостаточно в чем проигрывал собственному коллеге по команде Shadow — восходящей звезде и грядущему чемпиону Алану Джонсу. “Сказочный компаньон, — откликается об австралийце Риккардо. – Затмить его в квалификации было, наверное, главнее чем покорить поул-позицию. На моем справочном табло кроме своего итога всегда показывали время Алана, он к тому же просил о том же. Если рассуждать о самой конюшне, то Shadow не была топ-командой, однако сделала возможным мне напастись опыта. Там работали отличные люди. К примеру, мы были недалеки с Аланом Ризом, который всегда давал мне путные советы”.

В скором времени Патрезе стал деталью плана Риза, Джеки Оливера и ведущего конструктора Shadow Тони Саутгейта, принявших решение образовать свежую “команду” — Arrows. «Когда Риккардо побеждал на нашей первой модификации FA1 в Кьялами, это было в основном последствием его возможностей, чем преимуществ авто, — говорит Саутгейт. – Он был жутковатым пилотом, свирепо обращавшимся с техникой, однако всегда очень оперативным”.

Скорость итальянца не осталась замеченной консультантами ведущих команд первенства. “Берни Экклстоун планировал, чтобы я закончил 3-х летний договор с Brabham, аналогичный тому, который был у Нельсона Вершине. Однако к тому времени я подписал ориентировочное соглашение с Энцо Ferrari, недовольным представлениями Жиля Вильнева в самом начале сезона-78. Я всегда хотел гнаться за Феррари, а поэтому отказал Берни. Однако здесь Вильнев стал играть просто отлично и выиграл завершающую гонку года. Наконец Ferrari заявил мне: “Жалко, однако я не смогу получить тебя в команду”.

Так Риккардо оказался у разбитого корыта. Место в итальянской команде сделало возможным бы ему стать кандидатом на титул победителя 1979 года, а представления за Brabham — сражаться за звание самого сильного пилота планеты в 2-ух следующих сезонах. Вместо того коллектив Оливера и Риза преобразовал его жизнь в настоящий ужас. Сначала трибунал постановил, что модель FA1 чересчур похожа на Shadow DN9 (что не удивительно – Саутгейт захватил с прошлого места работы все рисунки), а спешно построенная A1 оказалась непригодной автомашиной. Потом коллеги организовали страшную и бездоказательную травлю, определив Патрезе зачинателем трагедии, загубившей Ронни Петерсона.

Исходный конфликт в Монце мог быть последствием огромного количества причин (одна из основных — ошибка стартера, чересчур рано открывшего гонку), и они все не имели ничего совместного с действиями Риккардо. 2 года спустя официальное следствие обоснует это, однако до того времени итальянец оставался жертвой охоты на ведьм. “Я вел собственный 2-й год в первенстве и был оперативным пилотом, — говорит Риккардо. – Должен сказать, я был чересчур жарким молодым человеком и ошибался, которые берегся твердить в будущем…». На произошедшей далее за Монцей автогонке в Уоткинс-Глен команда ведущих пилотов возглавляемые Ники Лаудой грозила игнорировать состязания, если Патрезе будет допущен на старт. Опасности получили собственное действие.

«Со стороны все смотрелось так, как будто меня приняли решение проучить за то, что случилось в Монце. Однако действительно это случилось потому, что меня ненавидели в течение всего года. В психическом отношении неприятностей не было. Я понимал, что не сделал ничего дрянного. Однако понадобилось очень много времени, чтобы забыть, как иные гонщики обходились со мною, — откровенничает Риккардо. — Я стал закрытым и сомнительным». Не успокаивали и итоги состязаний. Если не думать “золота” в Лонг-Бич’80 и поула на той же автотрассе год спустя, следующие 2 года были безрезультатными. В 81-м геройские действия итальянца принесли Arrows 2 помоста и несколько хороших позиций по результатам искусных сессий.

«Тот год стартовал на самом деле прекрасно. A3 был собственно говоря хорошим авто, который подавался регулировке на большинстве автотрасс первенства. Однако потом мы должны были поменять резину Мишлен на шины GoodYear, и болид быстро утратил в скорости” — с раскаянием упоминает Тони Сайтгейт. К тому времени Патрезе закончил 2-летний договор с Brabham. «Риккардо не был приглашен на роль 2-го пилота, — говорит шеФдизайнер команды Гордон Марри. — Берни и я планировали, чтобы у нас было 2 конкурентных пилота».

1982 год был для Brabham переходным временем. Нельсон Вершине выиграл прошлый чемпионат, однако Феррари в конце концов удалось возвести солидное автошасси, на которое был установлен производительный и качественный турбированный двигатель. Марри видел Скудерию основным соискателем кавказского венка триумфаторов и принял решение сосредоточить собственные действия и источники нового поставщика двигателей БМВ на разработке базы для удачных представлений в 2016 году.

«Все размышляли, что Жиль Вильнев будет самым лучшим в 82-м, — говорит Патрезе, — таким образом Нельсон сконцентрировался на доработке модификации BT50 и ее турбодвижке БМВ. А я тем временем привел Brabham BT49D с “атмосферником” Cosworth к победе в Монако. Когда меня присоединили к участию в платформе турбо, я пока еще обгонял в зачете главенства Кеке Росберга. Полагаю, в автомобиле BT49D я должен бы стать победителем». «Моя ошибка, — утверждает Марри. — Я не осознавал как опережал соперников из Уиллиямс наш Brabham BT49D. Мы зациклились на БМВ и потеряли из виду потенциал техники, которая была в нашем постановлении».

То, что над усовершенствованием германских турбомоторов стали работать оба пилота команды, значило, что в сезон-83 Brabham входит во всеоружии. Но Риккардо не смог вытянуть из данного пользы. «Продемонстрируй я себя с самой лучшей стороны в самом начале главенства, то, разумеется, сумел бы побороться за титул, — говорит итальянец, — однако я раз за разом утрачивал возможности накопить очки и мотивацию. Когда руководство Brabham решало на помощи которого из гонщиков сосредоточить источники “команды”, меня просили работать над проверкой технологических нововведений с тем, чтобы Нельсон сумел применять их в дальнейших автогонках».

Так он и действовал, впрочем, к примеру, в Монце покоривший поул Риккардо повздорил с командой. Закавыка была в том что Экклстоун, все еще не определил его прямые обязанности. «Я спросил Берни, что надо сделать в завтрашней автогонке. Я полагался, что он заявит: “Помоги Нельсону, пропусти его вперед, и мы продлим ваш договор”. Вместо данного он сообщил: “Делай то, что думаешь необходимым. Если полагаешь, что можешь одолеть – одолевай. Однако было бы замечательно, если ты помог нам в борьбе за титул”, — пожимает плечами Риккардо. — У Берни всегда было трудно получить отчетливый ответ. В конечном итоге мое упорство прорвало: “Я еще не одолевал в 2016 году, а вы не продлили мой договор. Продемонстровав самое лучшее время в квалификации бытовой автогонки, я имею общее право одолеть”. Однако назавтра мне чуть удалось проехать два круга – подорвался данный окаянный двигатель».

В английском Брэндс-Хэтче, все-таки, Патрезе был крайне нужен команде, в течение многих сфер удерживая Алана Элементарна, основного конкурента Вершине. На конечном раунде главенства в Кьялами итальянец обрел премию за собственные записки, 2-й раз в жизни взобравшись на высшую ступень пьедестала, в то время как Вершине оформил собственный 2-й титул. “Однако у меня все еще не было договора на 1984 год, и я принял решение уйти в Альфа Ромео, — упоминает Риккардо. – Берни позвонил мне и озадаченно осведомился отчего я отважился на данный шаг. М-да, он оказался прав. Альфа основывала огромные проекты, однако ничего основательного не получилось. В техническом отношении бригада была слабой, окружающая среда внутри коллектива — больной”.

Экклстоун утвердил блудного сына в 1986 году и выкинул его в сверхнизкий Brabham BT55, последний подарок перешедшего в Макларен Гордона Марри. Как и весь формульный мир Патрезе был зачарован немыслимым авто, однако ближайшее знакомство разделяло все иллюзии: “Было очень неловко находиться в кокпите с 1300 “лошадками” напрямую на шее. Даже не понимаю как мы квалифицировались шестыми в Монако!». после той автогонки были назначены проверки во французском Поль Рикаре. «Их мог провести я, но новый команды Элио де Анжелис просил руководство отправить на испытания как раз его. Там он и умер. Сей день стал самым темным в моей карьере, — думает Патрезе. – Да, пока я гнался в Ф1, бывали и прочие трагические происшествия, однако смерть приятеля по команде – это просто страшно. Я ощущал себя так удрученным, что Экклстоуну чуть удалось утешить меня”.

Награждением за все действия в 2016 году стал один-единственный основание. Экклстуон, очень хорошо понимавший, что у Brabham нет грядущего порекомендовал Патрезе поменять команду. «Ты быстрейший и самый лучший мой гонщик. Попытайся себя в Уиллиямс, у них самые лучшие машины. А наши одно слово – металлолом”, заявил он, показывая на BT56. В целом, я испытывал машины Фрэнка в Имоле, повторил их искусные итоги на Гран-при Сан-Марино и обрел договор” — сообщает итальянец.

Но Уиллиямс со слабыми силовыми агрегатами Judd не был самой лучшей командой первенства. «Для команды, привычной одолевать, это было огромным ударом. А я, привычный располагаться в глубине исходного поля, наоборот, ощущал себя отлично, — усмехается Патрезе. – Однако когда в начале сентября мы начали проверять свежие двигатели Рено, бригада снова стала максимально полученной”.

Первый раунд 1989 года, Большой бонус Бразилии, стал 177-м стартом Риккардо в первенстве – в то время безоговорочный рекорд. Гонку итальянец начал с первого ряда: “Это был сказочный год, доставивший большое количество подиумов и поул в Венгрии. Я занял 3-е место в собственном зачете, уступив только пилотам Макларен». Следующий чемпионат принес первую за 7 лет победу, однако изголодавшийся по успехам  Патрезе планировал большего: “Уиллиямс FW13B едва ли является отличным авто, однако вот его преемник FW14 был воплощением грезы!».

Однако совместно со свежим авто у Риккардо был замечен и свежий партнер. Возвращение Найджела Мэнселла в Уиллиямс прошло под звуки фанфар, однако в 1-й половине года как раз итальянский ветеран выполнял амбиции английской “команды”: «К тому времени я акклиматизировался в команде, мне импонировала автомашина и из-за этого мог демонстрировать отличные итоги”. В квалификациях любой из первых 7 автогонок главенства Патрезе обгонял знаменитого британца, а Мексике одержал шикарную победу обойдя любимцев года – Мэнселла и Сенну. «Найджел был крайне расстроен. В Монако он посетовал, что абсолютно не ощущает авто и просил меня помочь с опциями – достаточно странная картина, — упоминает Риккардо. — Однако во 2-й половине года он был очень резв и сумел замешаться в войну за чемпионство. А я утратил возможности, когда встретился с Герхардом Бергером на старте Английского ГП».

Тем не менее дар Патрезе заявил о себе. Это произошло в Эшториле. “В квалификации у моего авто отказал мотор. Я пришел в боксы в удрученном расположении духа, так как до конца квалификации оставалось всего секунд 5. Технологический главный директор Уиллиямс Патрик Хед рекомендовал пользоваться резервным авто Найджела. “С какой стати?” — пикнул я. “У тебя в арсенале есть еще 1 оперативный круг” – настаивал Хед. В ответ я только пожал плечами: “Да, однако я не знаком с опциями данного авто. Это нелепо. Пустейшая потеря времени”. Тут в диалог влезла моя супруга: “Риккардо, пожалуйста, сядь за руль”. В целом, мои инженеры усаживают меня в данный окаянный авто, и я езжу на автотрассу. Сначала я был крайне зол, однако когда на прогревочном круге почуял, что превосходно ощущаю автомашину, подумал: “Вероятно что-нибудь и выйдет”. В целом, один оказавшийся “быстрый” круг внезапно принес поул-позицию”. И после данного результата Риккардо возобновлял бесперебойно играть роль 2-го пилота, на старте автогонки пропустив вперед Найджела: “Снова не свезло. Мэнселл потерял победу, когда после пит-стопа у него отпало колесо, а я мог выиграть ту гонку…”.

Следующий шанс одолеть отрекомендовался Патрезе скоро. Уиллиямс FW14B с начала первенства 1992 года продемонстрировал себя одним из самых лучших авто за всю историю Формулы-1, однако это далеко не принесло дивидендов Патрезе. Применение на данной автомашине трэкшн-контроля и серьезной подвески требовало больше отваги чем, искусства и больше физической подготовки, чем правильности в распоряжении. FW14B  очевидно подступал больше Мэнселлу, чем Патрезе.

Найджел выиграл первые 5 шагов года, и Риккардо снова оказывается в качестве 2-го номера, работающего на суммарный результат команды. В Маньи-Куре он побеждал первые 18 сфер, благополучно отбивая атаки приятеля по команде пока автогонка не была прекращена из-за ливня. В процессе принужденного перерыва Хед прямо заявил Патрезе, о его функции в команде. «Я полагаю, что Патрику понадобилось крайне трудно, так как он всегда был в моей команде, — полагает итальянец. – В любом случае, понадобилось опуститься с небес на землю: я все равно не сумел бы бороться за титул победителя в том году».

Однако наихудшее было еще спереди. К тому времени, когда Риккардо осознал, что Найджел оставлял команду протестуя на обращение в Уиллиямс Алана Элементарна, договор с Benetton был подписан. «Я спросил можно ли вернуть все назад, однако они заявили: “Нет, ты чересчур важен для нас; без тебя мы ничего не сможем сделать” и тому подобное. Я полагал: “ОК, если эти люди не в состоянии жить без меня, я должен удержать собственное слово”. Однако после 2-ух автогонок сезона-93 Флавио Бриаторе заявил, что мне настало время уходить на пенсию! В целом, до конца первенства я колесил без любого интереса». Это был печальный конец беспрецедентно короткой карьеры. «Я был компаньоном Алана Джонса, Нельсона Вершине, Найджела Мэнселла и давал им много проблем, однако это номер не прошел с Михаэлем Шумахером, — подводит результат Риккардо. – Даже в собственной самой лучшей фигуре мне сложно было бы оформить ему конкуренцию. В любом случае, я не понимаю никого, кто мог двигаться настолько же оперативно как он”.

В течение всей собственной карьеры Патрезе непроизвольно старался ответить на вопрос был ли он кем-то огромным, чем качественным 2-м пилотом в отличной команде? «Происшествия укладывались так, что мне оставалось быть оруженосцем Нельсона Вершине в Brabham и Найджела Мэнселла в Уиллиямс. Однако я доверяю, что если б в необходимый момент мне достался необходимый авто, я, возможно, выиграл бы главенство”. С данным утверждением согласен и Гордон Марри: «Риккардо нуждался в жарких, таким домашним, отношениях внутри команды. В данном он был несколько очень похож на Карлоса Рейтеманна. Однако самое важное, чего ему не добывало – это немного большей убежденности в собственных силах. Полагаю, что он развил это качество, если б Нельсон не колесил в Brabham. Способен ли Патрезе быть победителем? А неужели кто-то в это не верит?”.